Вместо того, чтобы учить и готовиться к ГОСам я развлекалась)

Название: Пропасть позади
Переводчик: Sakartvella
Бета: Примавера
Автор: phantomjam
Оригинал: Backwards Lies the Precipice
Разрешение на перевод: Отправлено. Автор почту не проверяет, по ходу(
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Артур/Мерлин
Предупреждение: Агнст, PWP, легкие спойлеры на первый сезон.
Размер: ~2500 слов
Саммари: Они выкладывают свои спальники, пока вечер перетекает в ночь. Они устали от многих дней езды, сражений и потерь.
Примечание: Переведно для Iratoha на фест Секретный Валентин, февраль 2011.


Пропасть позадиПод руками Мерлина - древний камень, он холодит и царапает лоб. Неподалеку в траве брошены его скомканные бриджи, скрученные почти так же, как и тревожный узел у него в животе; колкая ткань рубахи туго натянута на груди. Мимолетный шепот вечернего бриза холодком проходится по обнаженной коже, но Артур надежно укрывает его спину теплом тренированных мышц, разжигая в подрагивающем теле пожар. Мерлин прикрывает глаза, невольно задерживая дыхание, когда Артур проталкивает в него один палец.
- Я не собираюсь извиняться, - упрямо говорит Мерлин, его голос дрожит лишь самую малость.
В ответ Артур добавляет другой палец, больно прикусывая кожу у него на шее.
Мерлин облизывает губы и сглатывает.
- Я не буду извиняться за то, что спас тебе жизнь.
Артур с ненужным усилием добавляет третий палец, проталкиваясь сразу вперед и вверх и находя ту самую точку, прикосновение к которой заставляет Мерлина стонать и неосознанно двигать бедрами навстречу.
- Я сделал то, что должен был, – пытается Мерлин еще раз, с трудом выговаривая слова.
- Это было глупо, опрометчиво и безрассудно, тебя чуть не убили, - шипит Артур, в его тихом глубоком голосе злость, его зубы впиваются в тонкую кожу прямо под подбородком, - ты можешь быть магом, но это не делает тебя неуязвимым, - он толкает Мерлина к стене, крепко держит за плечо, его пальцы впиваются в изгиб ключицы. Мерлин поворачивает голову, выщербленные камни царапают ему щеку. Он почти задыхается, чувствуя, как Артур настойчиво раскрывает его пальцами.
- Ты же знаешь меня, - с трудом выдыхает Мерлин, - я все сделаю ради небольшого развлечения.
- Это не шутки, - рычит Артур. Он прижимается лицом к шее Мерлина, вновь прикусывает кожу и спускается вниз по тонкой линии позвоночника, облизывая языком и оставляя метки. – Я не хочу, чтобы ты умер за меня, - жестко и агрессивно говорит он, но в его словах слышится мольба. Он тянется вперед и обхватывает член Мерлина ладонью, гладит его в такт с движениями пальцев другой руки.
Мерлин с трудом сдерживает стон, стараясь противостоять растекшемуся по венам огню.
- Я бы не хотел этого делать, но если понадобится, то медлить не буду, - он цепляется за широкие трещины в стене, пытаясь не потерять способность связно мыслить, чувствуя, как ускользают доводы, надежно укрытые за осторожными словами. Этот спор назревал месяцами, набухал, как грозовая туча на горизонте, и не было не единого сомнения в том, что Артур привлечет на свою сторону все весомые аргументы.
- Ты станешь королем, - бормочет Мерлин сквозь стиснутые зубы, - ты должен стать королем, и я сделаю все, чтобы это произошло.
Артур недовольно рычит и убирает пальцы; покачнувшись, Мерлин пытается глубоко вдохнуть. Широко раскрыв глаза, он откидывает голову назад. Развалины древней крепости нависают над ними, ее зазубренные башни глядят в окрашенное садящимся солнцем небо. Он пытается представить, как это место выглядело много лет назад, кто жил здесь и почему люди покинули это место. Он думает о королевствах и королевских династиях, которые так же превратятся в пыль, и все, что от них останется - это ветхие стены, увитые душащим их плющом, безымянные руины, коронованные угасающим солнцем, а потом Артур толкается в него, и все мысли уходят.
- Мне плевать на это, – отрывисто говорит Артур. Его слова грубые и резкие, но тело гораздо красноречивей: рука защитным жестом лежит на бедре Мерлина, грудь тесно прижимается к его спине, он отчаянно близко, между ними нет места и волоску – каждое движение, каждый неровный вздох раскрывают мир жажды, и отрицания, и не оправдавшихся надежд, выжигают их на коже Мерлина, на его костях, гравируют глубоко в мускулах, на каждом сухожилии. Артур тянет его на себя и двигается в нем медленно, глубоко и безжалостно, лишает его дыхания и воли, и от ощущения заполненности и внутри, и снаружи Мерлина трясет, он чувствует, как бедра, вжимающиеся в него сзади, подрагивают от напряжения; имя Артура срывается с его губ, отзываясь эхом сотни молящих голосов среди древних руин.
- В королевстве и так достаточно людей, желающих умереть за меня, еще один мне не нужен, - твердо говорит Артур, и Мерлин думает о Передире, Кахердине и Дерриане, с пустыми глазами лежащих в спешно вырытых холодных могилах в долине; об Овейне и Пеллиноре, оставивших свои жизни на белом песке арены; о Бедивере, Левете и Сагремуре, которые не вернулись из логова Зверя Рыкающего или из когтей грифона; о сотне других, павших на службе королю и стране. Он тянется назад, вплетая пальцы во влажные волосы Артура, притягивая его к себе ближе, щека к щеке, двигаясь вместе с ним, освобождаясь от тревоги и мук тяжелого выбора, который они должны сделать.
- Ты идиот и ходячая неприятность, - говорит Артур, опуская голову Мерлину на плечо; он подчеркивает свои слова резкими толчками бедер, посылая искры белого пламени плясать по позвоночнику Мерлина, заставляя его стонать. – Ты абсолютно некомпетентен и совершенно безнадежен, ты раздражаешь меня больше любого человека, которого я когда-либо встречал, и если ты еще хоть раз попытаешься отдать за меня свою жизнь, я никогда тебе этого не прощу.
Мерлин выгибает спину, толкаясь в руку Артура, крепко и уверенно обхватывающую его член.
- Тут дело не в нас, Артур, не в том, чего хотим мы, - говорит Мерлин, но в предательских мыслях он кричит «да», «еще», «сильнее», и он хочет, хочет так сильно, но все же утыкается лицом в изгиб локтя и кусает тонкую кожу, чтобы не выкрикнуть этих слов.
- Я знаю, - шепчет Артур, - я знаю. – Он проводит носом по шее Мерлина, раскрытыми губами целует то место, где отчетливо слышен пульс. Его толчки становятся безудержными, бешеными, и Мерлин думает, что тоже должен чувствовать это, эту же боль, ловушкой захлопывающуюся вокруг них. Будущее – петля вокруг шеи, толстый шнур предсказанной судьбы и долга, с каждой минутой затягивающийся все сильней, великие свершения, которые не оставляют пространства для простых человеческих чувств и времени для раскаяния. Рука на члене Мерлина ускоряет ритм, чтобы попадать в такт с движениями бедер, быстрых и резких, словно пытаясь ускользнуть от тревоги и страха, дышащих им в спину. Мерлин болезненно тонко чувствует каждый дюйм горячей кожи Артура, который ведет его за собой к долгожданному наслаждению, он беспомощен перед переполняющим сердце потоком отчаянного желания и звуком своего имени, которое Артур снова и снова шепчет ему в плечо.
Мерлин сползает по стене, глотая так и не сорвавшийся с губ стон, почти задыхаясь, и кажется, будто из его тела исчезли все кости и он может провалиться сквозь камень, упасть прямо в холодную серость забвения. Артур наваливается на него всем телом, удерживая рядом, обнимает руками за талию под перепачканной и липкой рубахой, так тепло и знакомо, ища успокоения и даря его. Вечер тих, и лишь их сбившееся, неровное дыхание нарушает его покой.
Артур прижимается лбом к шее Мерлина и, когда он наконец заговаривает, его голос хриплый и немного грубый:
- Насчет того короля, которым ты хочешь меня видеть… если это случится, то ты мне нужен живым, - говорит он, - ты должен быть рядом.
Мерлин улыбается, чувствуя, как давно копящееся напряжение наконец-то уходит из сердца, как тревога растворяется в воздухе, словно наполненном живительным дыханием весны.
- Ну, очевидно, - говорит насмешливо, - что без меня ты просто бесполезен. И это еще не упоминая, каким засранцем ты бы стал, если бы поблизости не было никого, кто бы напомнил тебе, как глупо ты выглядишь, когда изображаешь королевскую задницу.
- Я никогда не выгляжу глупо, - протестующее фыркает Артур в ответ.
- Нет, выглядишь. Когда ты принимаешь тот самодовольный и тупой облик, то становишься похож на губошлепую рыбу.
- Мерлин!
- Просто подумал, тебе следует это знать.
- Спасибо, - говорит Артур, его голос полон сарказма, - твой совет неоценим.
- Я живу, чтобы служить вам, сир.
- Я серьезно, - Артур вздыхает, прижимая Мерлина к груди, - больше никаких необдуманных геройских поступков.
- Я буду осторожен, - говорит Мерлин, - но не могу ничего обещать, - он бы хотел пообещать это Артуру, но не может. Вокруг них слишком много неизвестных опасностей: заклятия и ненасытные чудовища, коварные дворяне и мстительные волшебники. Опасность разлита по всей земле, и Мерлин чувствует, что баланс сил смещается. Он знает, что весы покачиваются под натиском перемен, но кто выйдет из этой борьбы победителем - неизвестно. Он думает о чашах, полных яда, и чашах, дарующих жизнь. Хитрые игры и тайные сделки. Мерлин знает, что если вновь наступит его час, он без раздумий отдаст свою жизнь. Иногда иного выбора нет.
- Этого не достаточно, - говорит Артур.
- Это все, что я могу, - отвечает Мерлин, тяжело сглатывая. Он закрывает глаза и прогоняет прочь сомнения, изводящие его бессонными ночами, холодно и коварно шепчущие ему на ухо и скрывающиеся на задворках его разума – не дающие покоя, едкие мысли о том, что придет день, и одной его магии не хватит. Он помнит, каково это – управлять молниями и держать смерть в ладонях, пьянящее чувство безграничных возможностей; он помнит, как Артур при смерти лежал на своей кровати, бессильный и беспомощный, и он был рядом, тысяча заклинаний могла сорваться с его губ, но все они были бесполезны.
- Я недостаточно силен, чтобы обещать такое.
Артур хватает его за плечо и поворачивает к себе лицом. Мерлин послушно подчиняется ему, опираясь спиной на прохладные камни стены и опустив глаза, пока Артур не кладет руку ему на щеку и не заставляет поднять голову, чтобы встретиться взглядами.
- Так стань сильнее, - говорит он, словно это так легко, говорит столь серьезно и с такой уверенностью, что Мерлин верит, будто это так и есть. Мысленно он представляет Артура на тренировке, когда тот машет и машет мечом в течение бесконечных часов, в полной броне, уже после того, как рыцари уже отпущены к теплым ваннам и горячей еде; это не легко, думает Мерлин, но это возможно.
- Ладно, - говорит он, - ладно.
Артур внимательно рассматривает его и что-то, что он видит в нем, кажется, успокаивает его.
- Хорошо, - вздыхает Артур, прислоняется лбом ко лбу Мерлина, тихо выдыхая ему в губы и гладя большим пальцем по скуле. – Если нам предсказана великая судьба, то мы сами должны ухватить ее за хвост, – бормочет он, и Мерлина трясет, когда холодок предчувствия пробегает по его позвоночнику.
- Ты замерз, - Артур по-своему истолковывает его дрожь и отступает. Мерлина кивает – ему не холодно, еще нет, но прохлада ночи скользит за угасающим светом по пятам, и ему хочется побыстрее очутиться подле сильного и яркого огня. Артур поднимает с травы смытые бриджи и протягивает их Мерлину, зашнуровывает свои, потом садится на корточки посреди разбитого ими лагеря и наклоняется над кучкой поспешно собранного хвороста, шаря в седельной сумке в поисках огнива. Мерлин неспешно одевается, убирая с одежды пятна и неровные складки с помощью магии, и наблюдает за Артуром, который упрямо пытается развести огонь, хотя идущие последние несколько дней ливни и промочили дерево насквозь.
- Ábiern, - шепчет наконец Мерлин, и хворост загорается, вспыхивает так ярко, что лошади, испуганно заржав и заплясав на месте, рвутся с привязи, а Артур, отпрянув, укоризненно приподнимает бровь.
- Не было необходимости хвастаться, Мерлин, - говорит он лукаво, устраиваясь на широком камне старой кладки. Мерлин присаживается рядом, касаясь его коленом.
- Мы бы замерзли до смерти, если бы ждали, пока ты сделаешь это сам, - говорит он.
- Чтоб ты знал, у меня все было под контролем. Если бы ты дал мне еще секунду, огонь бы уже загорелся.
- Конечно, - сухо отвечает Мерлин; притворившись обиженным, Артур вопрошает:
- Ты во мне сомневаешься?
- Никогда, - усмехается Мерлин, и, собрав нехитрый обед, состоящий из вяленого мяса и сыра, они возвращаются к легкому подтруниванию друг над другом, к дружескому подкалыванию, которое на самом деле скорее является средством успокоения, чем настоящим спором.
Когда вечер перетекает в слепую ночь, они, уставшие за дни в пути, сражений и потерь, раскладывают лежанки и ложатся рядом, прижимаясь, друг к другу, как дети, которые боятся темноты. Руки Мерлина сжимают мягкую ткань рубашки Артура, лицом он утыкается ему в шею, вздыхая знакомый запах, приправленный кислинкой пота, секса и горячего металла. Тепло огня струится по его телу, он видит, как свет от костра касается неровного камня позади широкой линии плеч Артура, скользят по изгибам и впадинам гладкой брони, аккуратно уложенной неподалеку. Руины крепости возвышаются над ними расплывчатыми громадами, темнеющими на фоне звездного неба. Чувствуя, как слипаются усталые глаза, Мерлина думает о том, что это пустынное место когда-то, возможно, было сравнимо с Камелотом по силе и красоте, и видения разрушений и постепенного угасания преследуют его во сне, который он не вспомнит поутру.


На следующий день они выезжают с ночной стоянки с первыми лучами солнца, и Мерлин неловко ерзает в седле.
- Болит? – самодовольно спрашивает Артур.
- Бесчувственный ублюдок, - бормочет Мерлин в ответ, окатывая его испепеляющим взглядом.
- Выдержи это как мужчина, - говорит ему Артур.
- В следующий раз, - фыркает Мерлин, - это ты будешь тем, кто «выдерживает», и тогда мы посмотрим, что ты на это скажешь.
Артур смеется, по-хулигански глядя на Мерлина.
Так легко позволить утреннему свету рассеять все тревоги и волнения, оставить их признания в темноте ночи. В небе царствует яркое солнце, ослепляющим шаром поднимаясь над горизонтом. Перед ними простирается бесконечная дорога, взбираясь на крутые холмы и спускаясь в долины, где-то впереди солнечные лучи отражаются от гладкой поверхности воды; позади они оставляют развалины некогда цветущего королевства, руины медленно превращаются в ничто – еще десять лет, и тут, возможно, ничего не останется.
Мерлин ощущает это зловещим, тянущим весом на спине. Он смотрит на перекинутые через запястье узды и трех лошадей без всадников, скачущих по их следу, и решает, что, может быть, Артур был прав вчера вечером, среди царапающих кожу камней умирающей эры: судьба упадет к их ногам просто так, она непостоянна и требует хозяйской руки.
- Ну же, - кричит он, поворачиваясь к Артуру, - давай до брода наперегонки!
- Не будь ребенком, Мерлин, - говорит Артур с королевским презрением, но в следующее мгновенье с криком пускает свою кобылу в галоп, две лошади срываются за ним.
- Грязный обманщик! – кричит Мерлин ему вслед и пришпоривает свою лошадь. Тихого шепота заклинания достаточно, чтобы поравняться корпусом с Артуром. Ветер ворошит ему волосы, бьет в лицо, окружающий их пейзаж вспыхивает размытым зеленым пятном. Воздух в легких поразительно холодный, а сильные, почти железные мышцы лошади, бока которой он сжимает ногами, наоборот обжигающе горячи, кобыла легко вскидывает сухие, мускулистые, проносясь над дорожной грязью в грохоте копыт. Мерлин поворачивает голову и видит Артура, чьи щеки раскрашены румянцем, в его глазах – огонь, он пригибается к шее своей быстроногой лошади, заставляя ее прибавить скорости. Мерлин смеется, веселье бежит по венам как искристая магия.
Они вернутся с новостями о падении Передура, Каердина и Дерриана – еще три потерянных сына, еще три жизни, отданные за Камелот. Артур лично выразит свои соболезнования семьям погибших, он всегда так делает, а Мерлин как обычно будет стоять на шаг позади него, принимая свою часть ответственности за их утрату. Артур будет говорить, как смело сражались рыцари, какими отважными и справедливыми они были; он никогда не скажет, что у них не было шанса или о том, как они кричали, истекая кровью, когда их плоть пожирало ненасытное чудовище.
Дорога в Камелот длинна, пройдут дни, прежде чем они увидят его белые стены. Мрачные испытания поджидают их там, но они не будут тянуть время. Вместо этого они мчатся вперед, грохоча по дороге в погоне за извилистым руслом реки, заброшенные развалины замка одиноко возвышаются на линии горизонта далеко позади, стоя на страже их смерти. Теперь будет только так, думает Мерлин. Они бросят вызов неизвестности, стоя плечом к плечу и устремив взгляд в будущее.

@музыка: Sade – King Of Sorrow

@темы: fiction, Merlin